Сильвио на первый взгляд кажется натурой исключительной. Но вся его энергия уходит на удовлетворение мелочного самолюбия. Он ищет первенства, но не в чем-либо серьёзном, а в том, что считается важным в пустой гусарской компании (пьянство, дуэли, дебоширство).
Все свои зрелые годы Сильвио посвящает подготовке к мести графу. Он поджидает того момента, когда его противнику будет нелегко расстаться с жизнью, и добивается своего: он видит не только смятение графа, но и ужас его молодой жены. Но что-то не позволило Сильвио убить графа? Может быть, он пожалел его жену, может быть, потому, что это был уже не прежний блестящий соперник, беспечный храбрец, угощавшийся черешнями под дулом его пистолета, а семьянин, убийство которого уже не льстило его самолюбию. А может быть, потому, что проснулись в нём естественные человеческие чувства, и он освободился от ложных романтических понятий.
Так или иначе, но эта бескровная развязка характерна для духа гуманности, который придает столько теплоты «Повестям Белкина»: она показывает веру в победу «добрых чувств» над злыми предрассудками среды.